- Иначе? Вы пришли доиграть? – если жертва постсоветской науки и испугался, то ничем это не показал. Напротив, он с любопытством рассматривал незваных гостей. Не выявив у военных энтузиазма продолжать жестокие игры, мужчина насупился. - Уходите... Я спать хочу, - он вытер тыльной стороной ладони нос и вдруг замер, заметив бьющегося в паническом припадке Геру. Показалось, что огромные черные глаза, и без того лишенные даже намека на радужку, стали еще темнее. - А этот вообще вкусняшка, сбежал... – лысый ткнул пальцем в сталкера, и тот мгновенно обмяк. Шестой, продолжавший удерживать заику за ворот куртки, разжал пальцы, и он рухнул к его ногам, как деревянная марионетка с перерезанными веревочками.
Неприятный холодок пробежал по позвоночнику. Мутант оказался чудовищно силен. Варя не была уверена, что слышала хоть об одном псионике, который вот так просто мог выключить человека, или одним махом, буквально шутя, взять под контроль (одиннадцать человек, на минуточку!) большую группу. И это без прямого зрительного контакта!
Когда в учебном центре военным читали лекцию про контролеров, немалая часть материала была посвящена методам противодействия псионическому давлению. Но, в случае с этим парнем, все это казалось бессмысленной возней.
- Уходите, - с нажимом повторил лысый. Низкий мужской голос поразительно контрастировал с детскими, почти наивными, интонациями, вызывая легкий диссонанс. - Иначе дальше будем играть, - не зря Негоде, еще в самом начале, когда она только слышала его голос, пришла на ум ассоциация с ребенком-садистом. Мутант знал, что его забавы приносят боль и смерть другим, но не мог остановиться, получая от этого истинное наслаждение.
Как глубока и темна бездна сознания психопата? А психопата, обладающего нечеловеческими способностями?
- …или Гвиня вас съест, он так всегда делает, когда боится, - словно в подтверждение слов лысого, зверушка выгнула спину дугой, продемонстрировав роскошный пушистый хвост, который, из-за вставшей дыбом шерстью, напомнил мягкую щетку-пылесметку. Если у какого-то сумасшедшего и закралась мысль потискать эту «милую кошечку», то сейчас оно должно было окончательно отпасть на корню.
- Мдааа, что-то не охота мне с Гвиней играть, - негромко пробормотал Ким. - Может уйдём пока вежливо просят? Чё нам эта вкусн... – парень поперхнулся, осознав, что его уже заносит, - то есть Гера? Тем более так и так выбираться надо, чё нарываться то?
Остальные молчали, но и стрельбу не начали. Перед военными встала нелегкая дилемма между желаниями остаться в живых и поступить по-человечески. Вот только ломать над ней голову предстояло командиру, за ним оставалось решающее последнее слово.
Ход его мыслей было легко предугадать. Невзирая на численное превосходство, группа военных находилась в очень невыгодном положении. Им противостояли два очень сильных мутантов. Вся честная компания тусовалась в маленьком, замкнутом помещении, и что не доедят лысый и Гвиня, погибнет от огня своих же товарищей.
Подчиненные люди явно были важнее Александрову, чем жизнь залетного сталкера. Особенно, если придется платить за нее такую непомерную цену. Выбор очевиден.
- Отходим, - негромко, но отчетливо приказал он. Спорить никто и не подумал, военные приступили к организованному отступлению – осторожно, стараясь не делать резких движений, чтобы не спровоцировать ни пугливого Гвиню, ни его хозяина.
Варя, находясь недалеко от выхода, вышла одной из первой. Не удержавшись, она бросила взгляд на покинутый ею коридор. Гера продолжал лежать без движения, неловко подломив под себя руку. Зверушка продолжала порыкивать на военных, поддергивая ушами. Лысый же оставался абсолютно равнодушным, разве что в кресле устроился немного поудобнее.
Только когда группа покинула сектор с камерами, некоторые решили поделиться впечатлениями.
- Не по-людски это все как-то, - пробормотал Седьмой печально. Несколько голосов нестройно загудели, поддерживая.
- Заткнитесь, - сухо рыкнул Второй. Александров молчал. Очень просто жить и судить, когда такие решения за тебя принимает кто-то другой. На него можно свалить всю ответственность, избавиться от угрызений совести, переложив их на чужие плечи. Второй прав, здесь и обсуждать больше нечего.
А вот выход стоило найти как можно скорее. Шанс того, что лысый отдохнет и передумает, оставался предельно высоким.